Недействительность сделки, нарушающей требования закона по статье 168 ГК РФ

Здравствуйте, уважаемые читатели! С 1 сентября 2013 года ст. 168 ГК РФ действует в новой редакции, об которую сломано немало копий. Сделки, нарушающие требования закона стали оспоримыми. Если сравнивать с евпропейскими правопорядками, то там обычно противозаконные сделки являются ничтожными.

Давайте посмотрим, как сейчас работает ст. 168 ГК РФ. До реформы она была популярной и суды активно её применяли. А сейчас?

Именно частое применение этой нормы стало причиной для её изменения. Разработчики справедливо считали, что это ставит под угрозу стабильность и предсказуемость гражданского оборота. Правда изначально они предлагали не совсем то, что в итоге получилось. Возможно их не так поняли?

Оспоримость вместо ничтожности

Опасения разработчиков были обоснованными. Когда реформа только обсуждалась, дела о признании сделок недействительными по ст. 168 ГК РФ были широко распространены. Эту норму в старой редакции любили должники — при малейшей возможности они заявляли в суде возражения о ничтожности сделки.

По старой редакции ничтожной являлась «сделка, не соответствующая требованиям закона». Толковали это несоответствие порой очень широко.

Например, несоответствие закону находили даже в недобросовестности директора при заключении сделки. Мол, по закону директор должен был действовать добросовестно, а раз нет, то сделка закону не соответствует, она ничтожна. Но по уму в такой ситуации последствием должно быть взыскание с недобросовестного директора причиненных убытков.

Поэтому Концепция совершенствования общих положений ГК РФ предлагала уточнить норму, чтобы сузить возможности по признанию сделок недействительными, когда эта мера является неоправданной и несоразмерной характеру и последствиям нарушения.

Изначально в тексте законопроекта шла речь о ничтожности сделки, нарушающей запрет закона. Такой же подход принят за рубежом. Но этот вариант раскритиковали на этапе обсуждения и велели переписать.

В итоге вместо «запрет закона» написали «требования закона» и сделали оспоримость незаконных сделок общим правилом.

Из текста ст. 168 следует, что она применяется не только при нарушении сделкой норм законов, но и других правовых актов. Для краткости я везде буду говорить только про незаконные сделки.

Воспринята новая редакция ст. 168 ГК РФ была в основном негативно. Цель была достигнута. Количество споров о недействительности незаконных сделок снизилось.

Но способ был выбран неудачный. Мы получили оспоримость незаконной сделки вместо ничтожности в качестве общего правила. Теперь если пункт договора, нарушающий императивную норму закона, не оспорен в суде, он продолжает действовать и стороны обязаны его исполнять.

То, что в ст. 168 ГК РФ речь идет именно о нарушении императивных норм, довольно очевидно. Диспозитивную норму нарушить сложно, поскольку она изначально предполагает возможность предусмотреть иное правило поведения, отличное от указанного в ней.

В итоге договор как бы оказывается сильнее закона. На этот случай есть оговорка, что в некоторых случаях сделка, нарушающая закон, является все же ничтожной. Как говорится, нет правил без исключений и ими воспользовался Верховный суд.

Когда незаконная сделка является ничтожной?

Ничтожность сделки, нарушающей требования закона, может прямо устанавливаться законом. Перечень этих случаев приводит п. 73 Постановления Пленума ВС РФ от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации»:

• соглашение об устранении или ограничении ответственности лица, имеющего фактическую возможность определять действия юридического лица (п. 5 ст. 53.1 ГК РФ);
• соглашение участников товарищества об ограничении или устранении ответственности по его обязательствам (п. 3 ст. 75 ГК РФ);
• сделка, совершенная с целью, заведомо противной основам правопорядка или нравственности (ст. 169 ГК РФ);
• мнимая или притворная сделка (ст. 170 ГК РФ);
• сделка, совершенная гражданином, признанным недееспособным вследствие психического расстройства (п. 1 ст. 171 ГК РФ);
• соглашение о переводе долга на другое лицо при отсутствии согласия кредитора (п. 2 ст. 391 ГК РФ);
• заключенное заранее соглашение об устранении или ограничении ответственности за умышленное нарушение обязательства (п. 4 ст. 401 ГК РФ);
• договор, предусматривающий передачу дара одаряемому после смерти дарителя (п. 3 ст. 572 ГК РФ);
• договор, устанавливающий пожизненную ренту в пользу гражданина, который умер к моменту его заключения (п. 3 ст. 596 ГК РФ);
• кредитный договор или договор банковского вклада, заключенный с нарушением требования о его письменной форме (ст. 820, п. 2 ст. 836 ГК РФ);
• публичный договор, устанавливающий разные цены для потребителей одной категории или противоречащий обязательным правилам, изданным уполномоченными органами (п. 5 ст. 426 ГК РФ).

Вторая ситуация ничтожности имеет место, когда сделка не только нарушает требования закона, но при этом еще и посягает на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц.

Встает вполне закономерный и логичный вопрос: что следует понимать под публичными интересами?

В самом ГК РФ законодатель не счел нужным это пояснять, отдав вопрос на откуп судебной практике. Пленум ВС РФ раскрыл понятие публичных интересов в п. 75 постановления № 25.

Публичные интересы — это, в частности, интересы неопределенного круга лиц, обеспечение безопасности жизни и здоровья граждан, обороны и безопасности государства, охраны окружающей среды.

ВС РФ отмечает, что публичный интерес и интерес публично-правового образования — не одно и то же. Нарушение интересов последнего еще не означает, что нарушен публичный интерес. Точно также не свидетельствует о его нарушении несоответствие сделки законодательству.

Кроме этого, ВС РФ связал с публичным интересом, а значит и с ничтожностью, явно выраженный законодательный запрет. Уже здесь он «подтягивает» норму закона к тому смыслу, который подразумевали в начале реформы.

Что такое явно выраженный законодательный запрет?

ВС РФ в своих разъяснениях ограничился перечислением пары примеров: залог или уступка требований, неразрывно связанных с личностью кредитора (п. 1 ст. 336, ст. 383 ГК РФ), страхование противоправных интересов (ст. 928 ГК РФ).

Тем не менее под нарушением законодательного запрета следует понимать нарушение любой императивной нормы. В отличие от диспозитивной она не предполагает свободы усмотрения. Любая императивная норма представляет собой властное предписание, которое все должны неукоснительно соблюдать.

Тема явно выраженного законодательного запрета тесно связана со свободой договора. И здесь уместно обратить внимание на разъяснения Постановления Пленума ВАС РФ от 14 марта 2014 № 16 «О свободе договора и ее пределах».

В п. 2 этого постановления указано, что норма является императивной, если она содержит явно выраженный запрет на установление соглашением сторон условия договора, отличного от предусмотренного этой нормой права, в частности:

• прямо указано, что такое соглашение ничтожно, запрещено или не допускается;
• стороны вправе отступить от содержащегося в норме правила только в ту или иную сторону;
• запрет иным образом недвусмысленно выражен в тексте нормы.

По поводу императивности или диспозитивности некоторых норм могут возникать споры. Постановление Пленума ВАС РФ № 16 в таких случаях рекомендует исходить из существа и целей законодательного регулирования. Суд не должен ограничиваться буквальным значением слов и выражений, которыми написана норма. Нужно представить себя на месте законодателя и понять, что он имел в виду и чего хотел, устанавливая спорную норму.

Такое целевое толкования закона называют телеологическим.

Случаи законодательного запрета не исчерпываются нормами, в которых прямо написаны слова «запрещено», «не допускается» и им подобные. Это еще и когда мы читая норму понимаем, что в определенной ситуации что-то делать нельзя или, наоборот, нужно поступать предписанным образом.

И если мы приходим к выводу, что спорная норма является императивной, то это следует воспринимать, как явно выраженный запрет закона делать по-другому. А значит при его нарушении сделку нужно квалифицировать, как ничтожную, посягающую на публичные интересы.

Согласитесь, выглядит дико, если считать оспоримой сделку, нарушающую императивную норму. При отсутствии отдельного судебного решения о её недействительности суд едва ли не становится соучастником нарушения. Он вынужден признавать за незаконной сделкой юридическую силу и принудительно приводить её в исполнение.

В этом смысле разъяснения п. 74 Постановления Пленума ВС РФ № 25 почти полностью исправляют такую ситуацию. Оно, кстати, фактически вводит еще одно основание ничтожности, которое прямо в ст. 168 ГК РФ не прописано, но по мнению Верховного суда должно применяться.

Существо законодательного регулирования

Итак, в п. 74 Постановления Пленума ВС РФ № 25 сказано, что незаконная сделка является ничтожной, если она посягает на публичные интересы и на права и интересы третьих лиц. Но к этому ВС РФ в абз. 2 п. 74 добавляет еще и третий вариант:

«Договор, условия которого противоречат существу законодательного регулирования соответствующего вида обязательства, может быть квалифицирован как ничтожный полностью или в соответствующей части, даже если в законе не содержится прямого указания на его ничтожность».

Существо законодательного регулирования связано с целью толкуемых норм. Это некие базовые основы, от которых стороны не могут отступить. И их нарушение не обязательно должно быть связано с публичным интересом или правами третьих лиц.

ВС РФ приводит в пример договор доверительного управления. Ничтожным будет условие, по которому по истечении срока договора переданное имущество переходит в собственность доверительного управляющего.

Напрямую ГК РФ этого не запрещает. Но это условие противоречит существу законодательного регулирования договора доверительного управления, которое предполагает передачу имущества доверительному управляющему в управление на определенный срок, а не передачу ему в собственность.

Про существо законодательного регулирования говорится также в п. 3 уже упоминавшегося Постановления Пленума ВАС РФ № 16 (советую внимательно его изучить, это, без преувеличения, эпохальный документ и его следует хорошо знать). Там указано, что даже диспозитивность нормы может быть ограничена определенными пределами, за рамки которых выходить нельзя.

Например, п. 2 ст. 610 ГК РФ предусматривает право каждой из сторон договора аренды, заключенного на неопределенный срок, немотивированно отказаться от договора. В ней нет прямого запрета установить иное соглашением сторон. Но существо законодательного регулирования договора аренды заключается в передаче имущества во временное владение и пользование или во временное владение.

Поэтому стороны такого договора аренды не могут исключить право на отказ от него, поскольку тогда передача имущества во владение и пользование фактически утратит временный характер.

По аналогии можно продолжить дальше. Существо законодательного регулирования договора купли-продажи состоит в возмездной передаче имущества в собственность. Если договор не предусматривает передачи в собственность, то это нарушает существо законодательного регулирования и соответствующее условие будет ничтожным.

Если всё это понимать именно таким образом, то Пленум ВС РФ разъяснениями в п. 74 и 75 постановления № 25 просто уничтожил оспоримость незаконных сделок.

Нарушение сделкой императивных норм закона можно квалифицировать либо как нарушение публичных интересов (нарушение явно выраженного законодательного запрета), либо как нарушение существа законодательного регулирования. И тогда ни о какой оспоримости незаконных сделок говорить нельзя, они всегда будут ничтожными.

Но есть иная точка зрения, по которой законодательный запрет не всегда бывает явно выраженным. По мнению сторонников этого подхода явно выраженный запрет закона следует воспринимать формально: он есть, только когда в норме прямо написано «нельзя», «запрещено», «не допускается» и т. п. Тогда уже могут быть ситуации, когда противозаконная сделка будет оспоримой по п. 1 ст. 168 ГК РФ.

Но тогда мы столкнемся с ворохом проблем, некоторые из которых были описаны выше.

В разных книгах, комментариях и статьях вы можете найти разные точки зрения. Какая ближе вам? Пишите свое мнение в комментариях. А еще подписывайтесь на рассылку и страницу «ВКонтакте» или мой Telegram-канал, чтобы не пропускать новые статьи.

Надеюсь, статья была полезной и тема недействительности незаконных сделок стала для вас чуточку понятнее. До встречи в новых статьях!