Обман является серьезным изъяном процесса заключения сделки. Сделка, совершенная под влиянием обмана, является оспоримой. В соответствии с п. 2 ст. 179 ГК РФ она может быть признана недействительной по иску потерпевшего.
При обмане происходит умышленное создание или поддержание у потерпевшего заблуждения с целью повлиять на его решение о заключении сделки. Исходить обман может от стороны сделки, адресата односторонней сделки или при определенных обстоятельствах от третьего лица.
В ходе реформы гражданского законодательства ст. 179 ГК подверглась в 2013 году существенной переработке. В частности, появилось указание на то, что обманом считается не только сообщение потерпевшей стороне ложных сведений, но и умолчание о важных для совершения сделки обстоятельствах. Также установлены условия для оспаривания сделки, если обман исходил от третьего лица.
Разъяснения о применении п. 2 ст. 179 ГК даны в п. 99 Постановления Пленума ВС РФ от 23.06.2015 № 25, а также в п. 7-10 Информационном письме Президиума ВАС РФ от 10.12.2013 № 162.
Нужно учитывать, что в прилагаемый к Информационному письму № 162 обзор включены дела с применением дореформенной редакции ст. 179 ГК. Той, в которой прямо не названы обман путем умолчания и обман со стороны третьего лица.
Но в целом данное Президиумом ВАС РФ толкование совпадает с новым регулированием, поэтому его стоит учитывать.
Что такое обман и когда он влечет недействительность сделки
Исходя из п. 2 ст. 179 ГК и разъяснений п. 99 Постановления Пленума ВС РФ от 23.06.2015 № 25 под обманом следует считать умышленное сообщение недостоверной информации, либо намеренное умолчание о подлинных обстоятельствах, имеющих значение для принятия решения о заключении сделки.
Обман может касаться самых разных обстоятельств:
- характеристики объекта имущественного предоставления;
- финансовое и семейное положение контрагента;
- структура корпоративного контроля;
- наличие согласия третьих лиц или органов юридического лица на совершение сделки;
- наличие судебных споров с третьими лицами и др.
Это может быть любая информация, которая способна оказать влияние на решение контрагента о совершении сделки.
Возможен также обман в мотиве, когда потерпевшего вводят в заблуждение относительно того, зачем ему совершать сделку.
Пример можно привести банальный: распространены случаи, когда жулики ходят по квартирам под предлогом проверки газового оборудования и уговаривают жертву установить датчик утечки газа. Этого, якобы, требует недавнее постановление Правительства № 100500 от 1 апреля будущего года и если датчик не установить, будет наложен штраф.
Здесь обман касается мотива сделки. Если бы потерпевший знал, что установка датчика не обязательна, постановления Правительства не существует в природе и уж тем более не предусмотрено штрафа, то сделку он бы не заключил.
Тут мы плавно подошли к одному из главных критериев обмана, который выражен в обороте «если бы знал правду, то не совершил сделку». В абз. 4 п. 99 Постановления Пленума ВС РФ от 23.06.2015 № 25 указано:
«Сделка, совершенная под влиянием обмана, может быть признана недействительной, только если обстоятельства, относительно которых потерпевший был обманут, находятся в причинной связи с его решением о заключении сделки».
Иными словами, сделку можно оспорить в том случае, когда обман повлиял на решение заключить сделку. Если сообщение ложной информации не имело существенного значения для другой стороны и влияния на принятие ею решения о совершении сделки, то она не может быть оспорена на основании п. 2 ст. 179 ГК.
Об этом также сказано и в п. 9 Информационного письма № 162. В качестве примера приведено дело, в котором ответчик сообщил ложные сведения о своем адресе и номере телефона. Истец не доказал, что эти сведения имели существенное значение для принятия решения о заключении сделки. К тому же эти сведения истец мог получить самостоятельно в виде выписки из ЕГРЮЛ.
Если совсем упростить — не имеет значения обман в мелочах.
Оспорить сделку можно и в тех случаях, когда при отсутствии обмана потерпевший всё равно заключил бы сделку, но на иных условиях. Примером может быть продажа бывшей в употреблении вещи под видом новой. Возможно покупатель согласился бы приобрести и такую вещь, но по более низкой цене.
Следующий критерий обмана указан в абз. 4 п. 99 Постановления Пленума ВС РФ от 23.06.2015 № 25. Необходимо установить умысел лица, совершившего обман. Это отличительная черта оспаривания сделки как совершенной под влиянием обмана от оспаривания под влиянием существенного заблуждения по ст. 178 ГК.
Обман всегда совершается умышленно. При существенном заблуждении имеет место неосторожность стороны, которая ввела другую в заблуждение.
Например, продавец сообщил покупателю об отсутствии подземных коммуникаций под продаваемым земельным участком. Потом выяснилось, что они есть, но не были отражены на кадастровом плане. Если суд придет к выводу, что хотя продавец хотя и не знал, но при должной осмотрительности мог бы узнать о наличии подземных коммуникаций, то сделка может быть оспорена по ст. 178 ГК (существенное заблуждение), но никак не по п. 2 ст. 179 ГК (обман).
На практике отличить умысел от неосторожности не всегда просто.
При оспаривании сделки по п. 2 ст. 179 ГК нужно доказать, что сторона или третье лицо осознанно лгали и не могли не знать, что сообщают ложные сведения. Тогда обман будут считать установленным.
Особой разницы в правовых последствиях оспаривания по ст. 178 и п. 2 ст. 179 ГК нет. В обоих случаях сделка будет признана недействительной, что влечет за собой реституцию. Кроме того, потерпевший вправе требовать возмещения убытков от другой стороны, которая его ввела в заблуждение или обманула (абз. 3 п. 6 ст. 178 и п. 4 ст. 179 ГК).
Единственное отличие — на обманщике лежит риск случайной гибели вещи, как это прямо закрепляет п. 4 ст. 179 ГК. В случае с введением в заблуждение такого указания в законе нет.
Теперь всё то же самое, но в виде схемы.
В принципе, приведенная схема — это конспект всей статьи. Дальше будет лишь уточнение некоторых аспектов и их демонстрация на примерах из судебной практики.
И начнем мы с рассмотрения форм обмана.
Активная форма обмана
Чаще всего обман происходит активным действием — лицу сообщают ложную информацию, чтобы добиться от него совершения сделки.
Это может быть сделано устно на переговорах, в переписке, рекламных проспектах и т. д. Также недостоверная информация может быть закреплена в рамках заверений об обстоятельствах (ст. 431.2 ГК) или условиях договора.
С обманом можно столкнуться даже в семейных отношениях между, казалось бы, близкими людьми.
Например, такая ситуация — муж, у которого обнаружено тяжелое заболевание, переписывает на жену через договор дарения земельный участок и ½ доли в жилом доме. Взамен жена обещает за ним ухаживать. Но после принятия имущества по сделке она машет мужу ручкой и уходит из семьи.
Ситуация не выдуманная, её рассматривал ВС РФ весной 2023 года.
Это дело могло стать толчком для развития этого института. Но оно им, увы, не стало. С обманом мы сталкиваемся в жизни не так уж и редко, однако, суды упорно не желают применять на практике п. 2 ст. 179 ГК.
В этом деле первая инстанция вообще отказала в признании сделки недействительной, а апелляция попыталась защитить мужа, но сделала это другим способом, не желая видеть обман. Суд апелляционной инстанции признал договор дарения притворной сделкой, которая прикрывала собой сделку пожизненного содержания с иждивением.
Кассационный суд общей юрисдикции согласился с апелляцией.
А вот ВС РФ эту позицию справедливо раскритиковал. Три свидетеля показали, что муж хотел заключить договор дарения под условием ухода за ним женой, но нет доказательств, что того же хотела она. А притворной может быть признана только та сделка, которая прикрывает иную волю ВСЕХ её участников. Намерения только одного участника совершить притворную сделку недостаточно.
Тут-то бы и выйти на признание сделки недействительной как заключенной под влиянием обмана. Но увы! Судебная коллегия по гражданским делам ВС РФ на это не пошла. Она оставил в силе решение суда первой инстанции, которой не увидел в этой ситуации обмана и оставил сделку в силе (Определение ВС РФ от 23.05.2023 № 48-КГ23-1-К7).
Обман путем умолчания
Обман может быть совершен не только путем сообщения недостоверных сведений, но и умолчанием о фактах, имеющих важное значение для принятия решения о совершении сделки и определения её условий.
При обмане путем умолчания одна сторона при совершении сделки находится в неведении относительно неких важных обстоятельств, а другая — извлекает из этого выгоду.
С 1 сентября 2013 года указание на то, что обман может быть совершен путем умолчания, прямо закреплено в законе. При этом в п. 2 ст. 179 ГК такой обман напрямую увязан с принципом добросовестности.
Умолчание признается обманом, когда одна из сторон не сообщила об обстоятельствах, о которых должна была при той добросовестности, какая от неё требовалась по условиям оборота.
Из этого следует вывод, что не всякое умолчание является обманом. В одних случаях принцип добросовестности требует сообщить контрагенту об определенных обстоятельствах, в других — нет.
Анализ разъяснений Информационного письма № 162 позволяет уточнить общие критерии для установления обмана путем умолчания:
- причинно-следственная связь обстоятельств, относительно которых был обманут потерпевший, с решением о заключении сделки (п. 9 Информационного письма);
- умышленный характер умолчания — ответчик намеренно не сообщил об указанных обстоятельствах, о которых знал или должен был знать (п. 7 Информационного письма).
На эти же критерии указано и в абз. 2 и 3 п. 99 постановления Пленума ВС РФ от 23.06.2015 № 25. При их наличии у ответчика возникает обязанность сообщить об обстоятельствах и умолчание признается обманом.
Однако, есть сложность: как понять, что определенные сведения или обстоятельства имели важное значение для контрагента, а осведомленная сторона об этом знала, но намеренно их скрыла?
Иногда обязанность по раскрытию определенной информации может быть закреплена законом. Например, ч. 4 ст. 5 Федерального закона «О потребительском кредите (займе)» от 21.12.2013 № 353-ФЗ содержит перечень сведений, которые банк обязан разместить для потребителей в местах оказания услуг и сети Интернет.
Учитывать следует статус сторон. Очевидно, что при заключении сделки между коммерческими организациями и между гражданами стандарты раскрытия информации будут разными.
В первом случае они более низкие. Считается вполне нормальным, когда на переговорах сторона в разумных пределах расхваливает свои товары, работы, услуги, преувеличивает их достоинства и пытается завуалировать недостатки, преуменьшить их значение.
В отношениях между гражданами требования к объему раскрываемой информации.
При заключении договора между потребителем и коммерческой организацией к последней также обычно предъявляются более серьезные обязанности по раскрытию информации, чем к первому (см. пример с раскрытием информации о кредите чуть выше).
В некоторых случаях можно обратиться к реальной деловой практике и попытаться выяснить, раскрывается ли обычно при совершении сделок определенного вида та или иная информация. Но не всегда это возможно.
К тому же сама практика порой бывает порочной и неприемлемо делать её стандартом добросовестного поведения.
Например, продавцы автомобилей с пробегом зачастую пытаются скрыть информацию об их скрытых дефектах, проводившемся серьезном ремонте, имеющихся обременениях и других обстоятельствах. Нельзя же из этой практики делать вывод, что такое умолчание является добросовестным!
В одном из дел продавец автомобиля скрыл его нахождение в залоге. О нём покупатель узнал уже при постановке автомобиля на учет.
В этом деле ВС РФ высказал позицию о том, что сделка может быть признана недействительной как совершенная под влиянием обмана путем умолчания, даже если потерпевший мог самостоятельно проверить обстоятельство, о котором недобросовестно умолчал продавец (Определение ВС РФ от 14.11.2023 № 16-КГ23-57-К4).
При пересмотре апелляция признала сделку недействительной как совершенную под влиянием обмана (Апелляционное определение Волгоградского областного суда от 01.02.2024 № 33-980/2024).
Продавец вел себя недобросовестно и всё, казалось бы, правильно. Но все же позиция ВС РФ спорная, поскольку потакает беспечности покупателя, который мог без особого труда самостоятельно добыть сокрытую информацию.
Насколько оправдан такой патернализм, если потерпевший мог без особых затруднений сам проверить наличие или отсутствие залога в публичном нотариальном реестре уведомлений о залоге движимого имущества?
Возлагать обязанность по раскрытию информации под страхом недействительности следует в случаях, когда доступ к ней у другой стороны затруднен или невозможен. Хотя возложение обязанности на граждан перед покупкой любого движимого имущества проверять соответствующий реестр залогов тоже вызывает критику.
Обман третьим лицом
Обман может исходить не только от стороны по сделке, но и от третьего лица.
Совершенная под влиянием такого обмана сделка тоже может быть признана недействительной, но при условии, что другая сторона сделки или лицо, к которому обращена односторонняя сделка, знали или должны были знать об обмане. Такое знание предполагается, если виновное в обмане третье лицо было её представителем или работником либо содействовало ей в совершении сделки (абз. 3 п. 2 ст. 179 ГК).
Подход вполне разумный. Если контрагент понимает, что другую сторону обманывает третье лицо, например, риэлтор, юрист, оценщик и т. д., то он должен сообщить об этом другой стороне сделки исходя из требований принципа добросовестности.
На практике норма работает ещё реже и хуже, чем при обмане стороной сделки.
В одном из дел продавец доли в ООО оспорил договор о её отчуждении. Он утверждал, что его ввели в заблуждение относительно действительной стоимости доли.
Покупателем доли была жена директора ООО, который и уговорил истца заключить оспариваемый договор под предлогом экономической целесообразности и равномерного участия в управлении компанией.
В итоге истец продал долю в размере 48% по её НОМИНАЛЬНОЙ стоимости, которая была ниже действительной в 6,5 тысяч раз. После заключения сделки супруга директора вышла из состава участников и подала иск к ООО о выплате ДЕЙСТВИТЕЛЬНОЙ стоимости доли.
Казалось бы, все факты, свидетельствующие об обмане и составе п. 2 ст. 179 ГК налицо. Третье лицо было в родственных отношениях с покупательницей, а та покупала долю не с целью вовлечения в управление компанией, а для обогащения через суд путем обмана истца.
Тем не менее суды всех инстанций отказали истцу и не увидели оснований для применения п. 2 ст. 179 ГК. Только после вынесения в отношении третьего лица приговора по уголовному делу о мошенничестве в особо крупном размере суды пересмотрели гражданское дело по вновь открывшимся обстоятельствам и в силу преюдиции удовлетворили иск о признании сделки недействительной (Постановление АС Северо-Кавказского округа от 08.02.2017 по делу № А32-45010/2014).
Вместо вывода: проблема оспаривания сделок под влиянием обмана
Всё это показывает, что несмотря на наличие инструмента для оспаривания сделок, совершенных под влиянием обмана, суды используют его крайне редко и неохотно.
Какие-то подвижки происходят в тех случаях, когда есть обвинительный приговор суда по уголовному делу о мошенничестве в отношении виновного в обмане лица. Особенно это касается ситуаций, когда обман исходит от третьего лица.
И это несмотря на разъяснение абз. 5 п. 99 Постановления Пленума ВС РФ от 23.06.2015 № 25 о том, что закон не связывает оспаривание сделки на основании п. 2 ст. 179 ГК с наличием уголовного производства по факту обмана.
Частично проблема упирается в расплывчатость понятия «обман» и его критериев при имеющемся регулировании ГК и разъяснений ВС РФ.
Суды же при рассмотрении конкретных дел не горят желанием самостоятельно уточнять существующие и вырабатывать дополнительные критерии сделок, совершенных под влиянием обмана. Вместо этого они предпочитают либо отказывать в иске, либо при наличии возможности переходят к другому основанию недействительности.
Ниже оставлю небольшой список литературы о сделках под влиянием обмана, на который я опирался при написании статьи.
- Егоров А. В. Сделка совершена под влиянием обмана. Когда у потерпевшего есть шанс ее оспорить // Арбитражная практика. 2014. № 7. С. 52–61.
- Ивлева И. М. Недействительность сделки, совершенной под влиянием обмана путем умолчания. По какому пути следует судебная практика? // Журнал РШЧП. 2018. № 1 (июль-август). С. 162–169.
- Неижкаша И. С. Сделки, совершенные под влиянием обмана // Право и государство: теория и практика. 2019. № 9 (177). С. 73–77.
- Сделки, представительство, исковая давность: постатейный комментарий к статьям 153–208 Гражданского кодекса Российской Федерации / отв. ред. А. Г. Карапетов. М.: М-Логос, 2018. С. 792–808.
Как обычно, в комментариях ниже можно оставить свое мнение по теме статьи, а также поделиться ей в социальных сетях. Чтобы не пропускать новые материалы, подписывайтесь на мой Telegram-канал или группу в ВК.
